До пограничного столба с отметкой «2008» еще жить да жить, но в рядах как властных, так и антивластных уже возникла где тихая, а где даже громкая паника. Все чаще демократическая оппозиция задает бывшим демократическим политикам роковой вопрос: кто будет нами править? И уже звучат веские мнения, что к власти в 2008 году могут прийти совсем уж темные и страшные силы, которые наставят Путину рога, его «обойдут» и займут его место. И тогда уже нас, недобитых, добьют.
Между прочим, из ортодоксальных кругов, «близких к власти» (назовем это «ближней экспертизой»), звучат очень родственные высказывания, что к власти могут прийти коммунисты и нацисты, и чтобы этот кошмар не случился, неплохо бы оставить Путина на хозяйстве – как главного антифашиста (то есть борца с «сионистскими силами» в Киеве) и как не менее авторитетного антикоммуниста (вернувшего сталинский гимн и узаконившего слово «Сталинград» пока еще в Александровском саду).
Если так дело и дальше пойдет, как бы власть не задумала в 2008-м повторить удачный проект 1996-го и побороться своими специфическими методами с красно-коричневой угрозой. Конечно, уже никто не купится на приманку «преемник» (Путин как приемный сын Ельцина и любимый ученик Собчака). Но попробовать схему: поддержите эту диктатуру, чтобы худшая не прошла, – могут. Слишком очевидны робость и запуганность наших интеллигентов с их извечным «Плетью обуха не перешибешь» и их стиль политической деятельности на уровне анекдота: «Двух зэков ведут на расстрел. Один говорит: «Давай убежим!» А другой отвечает: «Что ты! Не надо, как бы хуже не было».
Впрочем, паника нарастает с обеих сторон. Антагонисты из Кремля и от оппозиции готовятся словно к концу света. Один из визирей нашего всенародного султана, г-н Медведев, сулит либералам и демократам уже не дорогу к острогу, а какие-нибудь крошки от пирога и предлагает «взяться за руки, ей-Богу», чтобы Россия не развалилась. Этот ужастик – параллельный, на случай, если красно-коричневая угроза на фоне нашего этюда в багровых тонах недостаточно испугает. Еще более знаменитое объединительно-седативное средство под названием «Чтобы не было войны» в условиях Вечной чеченской контртеррористической не срабатывает. Собственно, 2008-й – это не первый конец света для демократов. Он давно уже превратился в сериал.
«Конец света»-1 случился в 1999 году, на грани 2000-го, под елкой, когда уходящий Ельцин подсунул нам преемника в мешке, и многие в него уверовали (вплоть до 1/2 СПС), так что самим сегодня стыдно вспомнить. Пережив благополучно первую серию, мы стали готовиться ко второй. «Конец света»-2 – это был первый путинский срок. Пережив и это испытание, мы дотащились до «Конца света»-3, то есть до второго путинского срока. И, кажется, демократические силы готовятся, скрепя сердце, дожить еще и до «Конца света»-4, иначе 2008 год их бы не волновал.
Я не хочу этим сказать, что перешла на сторону реакции и готова доказывать, что с Путиным вполне можно ужиться. Напротив, я считаю, что не стоило бы и пытаться выжить. А вот что считают демократические силы, которые то в ходе выборов благополучно умалчивают об исторической роли президента в мировом процессе; то прямо ссылаются на его благоволение; то собираются сотрудничать с Кремлем; то даже заявляют о поддержке «половины» политики президента; то называют «сакральными» стены Кремля и ждут, что они внушат власти великие государственные идеи, – это уж пусть останется на их совести. Чего только режим не наделал, а мы все живем и живем. Как сказал Достоевский: «Ко всему человек, подлец, привыкает». И меня терзает страшное подозрение, что таким своим долголетием демократы обязаны не только путинскому великодушию, но и своей полнейшей никчемности и неспособности помешать. Если через оппозицию можно просто перешагнуть, то зачем же стулья ломать, то есть составлять проскрипционные списки? И сейчас, если демократы приготовились завернуться в саваны и, как когда-то христиане в канун 1000 года, разойтись по церквам (по комитетам и клубам) и ждать конца света в четвертый раз, то есть ни сеять, ни жать и попросту ничего не делать, то будет еще столько серий, на сколько хватит календарей.
Что до медведевских терзаний, то, может быть, кто-то поумнее напомнил Кремлю о ситуации 1917 года, когда вполне травоядные и бессильные либералы были употреблены умелыми, жестокими и профессиональными демагогами-большевиками, и их белыми конституционными ризами Ленин и Ко прикрыли охлократический бунт. Да, либералы пошли под нож или бежали за границу, но ведь и околоточных (то есть «ментов») заживо жарили, и генералов с офицерами в штаб к Духонину отправили, и главу «вертикали», несчастного «хозяина земли русской» Николая II, с семьей расстреляли.
И никакое полицейское государство не помогло, и одно самодержавие другим сменилось. Не думаю, что Путину и его «сатрапам» такой сценарий нравится. А разделение «элит» (имею в виду не причастные к экрану и власти физиономии, а интеллектуалов, интеллигентов, деятелей искусств) началось в России в 1825 году, когда западники и прогрессисты пошли на Сенатскую площадь добывать конституцию и отмену рабства, а государственники – их отцы, дядья, кузены – за это их повесили и послали в Сибирь. Положим, Пестель и Каховский исповедовали методы правительства, но Лунин, Никита Муравьев и Рылеев заслуживали иного, чем петля и каторга. Это был громкий раскол, а до того, в XVIII веке, «русская Миневра» Екатерина II бросила в крепость и в ту же Сибирь Радищева и Новикова, одного – за книжку, другого – за масонство. И пошло, и пошло… Эмиграция и бунт Герцена; подавление Александром Освободителем поляков-сепаратистов; суд и крепость кадетам за Выборгский манифест; нескончаемые аресты интеллигенции в постсталинский советский период, а уже в наше время – травля ученых, дело Пасько, «шпионы» Сутягин и Данилов, «еретик» Самодуров…
Объединение предложено на чеченской крови, над трупом вольности и гласности, на кремлевско-лубянской платформе. Нет, господин Медведев. Пусть такая Россия раскалывается, мы не пойдем спасать ни православие, ни самодержавие, ни народность.
Однако я боюсь, что никакого конца света (и света в конце тоннеля – тоже) в 2008-м не будет. Не будет нам ужасного конца. Будет бесконечный ужас.
